«Встать с головы на ноги»

На днях стартовал седьмой по счёту онлайн- кинофестиваль «Дубль дв@», дающий возможность неизвестным российским фильмам, не попавшим в широкий теле- и кинопрокат, увидеться со своим зрителем. Создатель и организатор кинофестиваля – обозреватель «Российской газеты» Валерий Кичин,– рассказал о фестивальных ожиданиях и реальности, о будущем онлайн- кинопроекта и о том, почему необходимо вставать с головы на ноги.

За всё время своего существования фестиваль «Дубль дв@» находится неизменно в подъёмном режиме. В прошлом году он зафиксировал относительно рекордное количество посещений – 200 тысяч человек из 92 стран мира. Ожидали ли вы такого успеха от фестиваля, когда только начинали его задумывать?

Конечно, не ожидал. На самом деле это была идея безумная. Я почти в порядке шутки бросил. Потому что я понимал: все фильмы есть в интернете, в любой момент их можно посмотреть – кому они нужны? Зачем фестиваль? Но почему-то в редакции очень подхватили эту идею; и когда мы сделали первый фестиваль, вдруг неожиданно выяснилось, что публике нужна игра. То есть не просто смотреть кино, а смотреть фильмы, собранные в некую кучку, между которыми устраиваются соревнования, за которые предлагается голосовать, писать рецензии. Оказывается, это жутко интересно для зрителей. И сейчас даже удивительно, что он действительно приобретает какое-то развитие. Я этого не знал, но я был очень рад.

Каковы, на ваш взгляд, перспективы онлайн- кинофестиваля?

В условиях экономического кризиса трудно что-либо сказать. Потенциально перспективы огромные. По идее это действительно прообраз будущих отношений кино и зрителей, потому что интернет, хотим мы того или нет, занимает всё большую часть нашей жизни, он активно развивается, и сегодня к тому же кино смотрят уже не только на телефонах, планшетах, но и на больших экранах с высокой четкостью и со стереозвуком. Я думаю, здесь могут быть очень серьёзные перспективы.
В этом году Берлинский кинотеатр «Бабилон» захотел транслировать наш фестиваль на вечернем сеансе три дня; среди картин фестиваля были выбраны фильмы «Элизиум» (реж. Андрей Эшпай), «14 +» (Андрей Зайцев), «Побег из Москвабада» (Дарья Полторацкая). Выбор на них пал, потому что окно, свободное время у кинотеатра выпадало на те дни, когда у нас на фестивале идут эти фильмы. По их словам, если всё пройдет успешно, впоследствии они организуют подобное в кинотеатрах всех крупных городов Германии. Что-то происходит в Америке, Канаде, Зеландии – там тоже фестиваль смотрят уже коллективно. Люди с интересом подходят к тому, когда фильм можно посмотреть в интернете. К тому же возникает принципиально новая вещь, которой нет ни на телевидении, ни в кинотеатрах, – это обратная связь. Вы посмотрели картину и тут же можете проголосовать за неё, написать рецензию. Приходит, кстати, интеллигентная публика, пишет очень хорошие и интересные рецензии. Люди увлечённые. За лучшие рецензии мы учредили призы.

Собираетесь ли Вы в будущем вносить изменения в фестиваль?

Уже в этом году, вероятно, в сентябре, состоится наземный вариант нашего фестиваля в Екатеринбурге. Может быть, он станет традицией. Здесь есть серьёзные перспективы. Может быть, нам удастся завязать отношения с кинотеатрами, киноклубами, с русскоязычными диаспорами за границей. Это все требует большой работы. И нужны люди, которые будут всем эти заниматься. Мы этим довольно долго занимались кустарно. Идея пришла в голову, и газета, техника которой совершенно не приспособлена для показа кинофильмов – мы же не кинотеатры,– тем не менее с этим справляется. Но это, конечно, кустарщина. Сейчас надо все ставить на профессиональную ногу. И тогда, может быть, мы сможем завести эти контакты.
Дело в том, что этому фестивалю мешает пока только одно: отсутствие информации. Люди не знают, что можно включить компьютер, настроиться на сайт – и вы в кино бесплатно. Сейчас стали помогать некоторые телеканалы, газета «Metro» напечатала о нас – очень много людей прочитало и узнало про фестиваль. Но, к примеру, «Коммерсант», «Известия» или «Комсомольская Правда» слова о нас никогда не напишут, потому что это уже конкуренция. И поэтому информации о фестивале мало. Мы что можем делаем. У нас всё идет в газете, на сайте; люди передают из уст в уста, и главное это распространение в социальных сетях.

Какие настроения, предпочтения наблюдаются у публики фестиваля? Как они изменялись на протяжении всего существования «Дубля дв@»?


Это было одним из удивлений и откровений для меня. Я думал, что ставя рядом фильм серьёзный и развлекательный, я получу традиционную картину: развлекательный смотрят все, а серьёзный – меньшее количество людей. И вдруг уже на первом фестивале зрительским голосованием выбирают лучший фильм, которым оказывается не комедия, не приключенческий фильм, а довольно сложная сатирическая комедия Юрия Мамина «Не думай про белых обезьян», вся построенная на метафорах, и к тому же вся в стихах. Для меня это был праздник. Это значит, что кинотеатры и тем более телевидение не утоляют какую-то очень важную жажду. Эти хорошие картины тонут в общем болоте. И публика в целом воспитывается на этом болоте, привыкает ощущать его как норму. Если так пойдёт дальше, то скоро может вырасти поколение, для которых «Дюймовочка» будет слишком сложной интеллектуальной вещью. Это серьёзное дело. И то, что мы пытаемся как-то сопротивляться этому при помощи таких фестивалей, и то, что публика приходит такая умная и интеллигентная – это просто подарок. И надо сказать, что так было на всех фестивалях.
Второй фестиваль мы посвятили документалистике. Я думал, что он пройдёт плохо. Но аудитория была ничуть не меньше – она даже выросла по сравнению с первым игровым фестивалем. Там тоже были разные фильмы. И вдруг побеждает Белобоков Александр Борисович – документалист, который с этими фильмами никуда не может пробиться: в кинотеатрах его не показывают, на фестивали не берут. Мы его взяли, и победу одержала его картина (прим. ред.– «Сегодня за окном туман») о Викторе Розове, умирающем советском драматурге, который лёжа в постели вспоминает и рассказывает о своей жизни. Фильм сделан очень проникновенно и здорово.
Затем на следующий год мы даём конкурс анимационного кино, на котором были всякие Петрушки, комедии, сказки… И побеждает картина (прим. ред.– «Зина. Жила-была») того же Белобокова, сделанная на стыке документального и анимационного кино. Он нашёл какую-то женщину с интересной судьбой и оживил ее фотографии, выдав очень драматическую биографию. Люди, смотря картину, плакали. Этот фильм победил на фоне анимационного кино. То есть люди ждут хорошего кино.

Наблюдая за вашим фестивалем, за тем, как публика положительно реагирует на серьёзные малоизвестные картины, кинопрокатчики как-то меняют своё отношение к подобным фильмам? Может быть, начинают пересматривать свою политику проката?

Не думаю. Им нужен мгновенный коммерческий успех. Им важно получить от фильма сразу отдачу. Да, картина Тарковского «Зеркало» за все эти годы уже перекрыла по сборам в мире, наверное, сегодняшние боевики, но это долгая история, а им (прим. ред.– прокатчикам) нужно сразу получить успех.

Есть ли различия между российским и зарубежным зрителем, посещающим Ваш фестиваль?

Наши компьютеры фиксируют только количество посещений. А что такое посещения не знает никто. А если говорить в целом, не касаясь фестиваля, то, в принципе, да, есть различия. В так называемых развитых странах в огромных мультиплексах вместе с фильмами «Книга Джунглей», «Аватар» или боевиком, словом, коммерческим кино, где-нибудь в другом зале идут фильмы для умных людей, которые любят углубленное кино. Это всё рядом. У вас есть выбор. То же касается и музыки: классическая музыка сосуществует с попсой, роком и современной формой. Всё существует в одном потоке. Публика привыкла к свободе выбора и умению думать. Нашей же публике долдонят одну и ту же пищу, которая реально отупляет. Если вспомнить, что Россия это не только Москва, Петербург, Новосибирск, Екатеринбург, а это ещё и огромное количество городов средних и малых, не говоря уже о сёлах, то можно увидеть, что там, в последних, вырастает поколение, которое никогда в жизни не видело большего экрана, не знает, кто такие Тарковские – они просто не слышали об этом. Они привыкли, что кино– это попкорн, какое-то мелькание на экране. Это катастрофа, конечно. Такую публику очень трудно будет потом приучить к чему-то серьёзному, но пока, что здорово, даже в этих маленьких городках, ещё есть интеллигенция, которая ждет и жаждет качественного кино. Нам пишут письма: у нас закрылся последний кинотеатр, и вы единственная лазейка, куда могут проникнуть хорошие фильмы. И это происходит в Год кино, который объявлен Президентом…

Если в целом посмотреть на кино, какие сейчас происходят в нём изменения?

Изменения пока только к худшему. Потому что ужасно, когда 2/3 фильмов, причём лучшие 2/3 фильмов, вообще не выходят на экран. Они недоступны. И если даже они выходят, то, по данным «Кинопоиска», их максимум смогло посмотреть 50 тысяч зрителей. Но что такое пятьдесят тысяч на всю страну? Хотя в основном зрителей оказывается и того меньше – 1,5 тысячи. Стоило ли людям ради этих полутора тысяч год жизни отдавать? А ведь это серьёзное хорошее кино, создатели фильма надеялись, что будет какой-то контакт со зрителем, они волновались, вкладывали свои мысли. Только это никому не нужно. Когда я разговаривал с кинематографистами – хорошими, умными и талантливыми, – мне их было дико жалко, потому что они в полном отчаянии. Наш фестиваль даёт обратную связь, и они начинают чувствовать, что они кому-то нужны. Это тоже очень важно. В этом состоит еще одна перспектива фестиваля.

По каким критериям производится отбор картин на фестиваль?

Мне хотелось показать картины, которые реально не могут пробиться к зрителю, и которые рассчитаны на зрителя. Мы довольно мало берём арт-хауса, утонченных фильмов, которые рассчитаны на узкий круг. По разным причинам. Во-первых, это требует действительно очень хорошей проекции – без неё такие фильмы могут вообще потеряться. Во-вторых, потому что аудитория фестиваля, по идее, большая. Но при этом мы берём очень качественные, с моей точки зрения, картины, которые просто не могут пробиться к зрителю. Это главный критерий. Однако я не могу сказать, что всё, что мы хотим показать, мы показываем. Примерно половину мы вынуждены отложить – либо нам просто отказывают, либо есть продюсеры, у которых свои коммерческие планы. Последние опасаются того, что фильм могут скачать. Я им пытаюсь объяснить, что всё уже и так в интернете можно скачать (хотя на нашем сайте этого нельзя сделать), и мы в свою очередь просто собираем их в кучку, делаем отбор и привлекаем внимание к ним. И опыт показал, что демонстрация фильма на этом фестивале, наоборот, увеличивает интерес к нему, так как люди не успевают посмотреть за 48 часов картину, а потом она исчезает из интернета. Далеко не все догадываются, что картину можно скачать, они просто ищут её. Если она окажется у них в поле видимости, то они пойдут её смотреть. Кроме того, многие хотят посмотреть картину именно на большом экране. То есть фестиваль позволяет привлечь внимание к фильму.
Тот же «Элизиум» (реж. Андрей Эшпай) относится к тем катастрофически случаям, когда фильм вообще никогда и нигде не показывали, за исключением фестиваля «Киношок» в Анапе, где он получил премию за лучшую операторскую работу, и после чего его ни одна собака не видела. Ни один прокатчик, ни один телеканал его не берёт.
В прошлом году у нас был фильм «Репетиции» Оксаны Карас – об этом фильме вообще никто не слышал, ни я, ни мои коллеги. И имя Оксаны Карас никому не было известно. На неё я вышел абсолютно случайно. Посмотрел один хороший спектакль, в котором мне особенно понравилась музыка – потрясающая музыка. После этого я стал искать имя этого композитора – им оказалась женщина, живущая в Германии. Заодно я узнал, что у неё есть фильм «Репетиции». Я начал искать эту картину, и выяснилось, что её сделала некая Оксана Карас. Фильм нигде не был показан, хотя он с очень хорошими актёрскими работами, и в целом, это абсолютно зрительское кино. Я его тут же беру. Оксана Карас и вся съемочная группа были счастливы, хотя до этого режиссёр уже вообще на него махнула рукой. После фестиваля канал «ОТР» взял эту картину для показа. Хотя тоже есть глупость и извращение в том, что телеканал не платит авторам за показ фильма, хотя, по сути, должен. У телеканала нет денег. Он переводит это в премию, которая несёт в себе некое право, позволяющее авторам бесплатно показывать свою картину. Всё не так, как у людей. Так не бывает, но так есть. Но зато эти фильмы хотя бы увидят. Я в самом деле счастлив, что удалось вытащить эту картину (прим. ред.– «Репетиции») из небытия. Сейчас «Элизиум». Но «Элизиум» не всем нравится, хотя, по-моему, хорошее кино.

Какая-то связь, общая идея существует между программными картинами фестиваля?

Должно сойтись многое: качество картины, возможность чтобы продюсеры согласились… Например, Александр Сокуров, которого у нас не смотрят особо взахлеб огромные массы населения, говорит мне: Вы покажете фильм на маленьких экранах, зачем мне это нужно? Он по-своему прав, он делает искусство– а это равносильно тому, что рассматривать на почтовой марке картину Шишкина «Мишки на лесозаготовках», это почти как на конфетной обёртке. И естественно он не хочет. Поэтому здесь только с этим связано. С точки зрения идеологии: как государственная газета мы не можем себе позволить вещи, которые противозаконны; условно говоря, мат – иначе просто закроют газету. Но какие-то фильмы, которые никто не отваживался показывать до сих пор, мы показываем. Например, «Побег из Москвабада» (реж. Дарья Полторацкая) – это картина, которая нигде у нас не шла. Ее показывали многие фестивали в мире, она известна уже Франции, Германии, Америке, но она неизвестна в России.

Государство проявляет интерес к вашему фестивалю? Делает какие-то шаги навстречу?

Нет. Если не считать того, что мы государственная газета. Но они бы могли понять одно в Министерстве культуры, что этот фестиваль – в Год кино, по крайней мере, точно – делает, по-моему, очень много для пропаганды нашего кино, для его распространения и авторитета в мире. Это аксиома. Но они пока нас в упор не видят.

Что бы вы пожелали Году кино?

Могу пожелать только одно: встать с головы на ноги. Нужно попытаться реалистично посмотреть на ситуацию вещей, на ситуацию, происходящую в стране с кино и культурой – культура в загоне, потому что все меньше денег на неё отпускают¬, – понять, что от культуры зависит просто всё: и экономика, и политика, и развитие страны как индустриальной державы – всё зависит от культурных факторов. Если мы будем иметь население абсолютно оглушенное и отупленное этими телевизионными жвачками, ток-шоу и не всегда хорошими сериалами, то эта страна ничего не добьётся никогда. Она просто будет не конкурентоспособной по отношению к другим странам. И Год кино, как мне казалось бы, должен отдать предпочтение развитию кинематографа серьёзного, при этом я не имею в виду скучного. В том числе кино для детей у нас вообще перестало существовать, и наш фильм, который мы показываем «Частное пионерское – 2» (первая его часть «Частное пионерское» в позапрошлом году у нас одержала победу в зрительском голосовании), – это фильм, на который продюсер уже не может найти государственной поддержки. На что они тогда тратят свои деньги? Классный фильм для детей, реально смешной, весёлый, получивший уже кучу призов на фестивалях, кучу призов зрительских симпатий, который хотели бы смотреть люди, но денег на него они не дают. Я очень боюсь, что Год кино это будет абсолютно формальное, отчётное мероприятие, а хотелось бы, чтобы это было не формальное и не отчётное, а серьёзное предприятие, которое бы помогло нашему кино и нашему зрителю.